admin

Поэтический дар

Чуткий слух, как заметил ещё Пушкин, есть неотъемлемое свойство поэтического дара. В лирике Ахматовой это свойство предстаёт необходимым поэту не только затем, чтобы уловить «голос Музы еле слышный», но и затем, чтобы внимать звуковым явлениям самого разного происхождения, будь то стихийное звукотворчество природы или же звуки, порождаемые орудиями человеческого бытия, безотчётные голоса людских эмоций или несущий смысл поток звуков речи, звучащее поэтическое преображение этой речи или же звучание высшей степени сложности и художественной организации – музыка, искусство звука.
Этот звукоряд, состоящий из множества ступеней, оказался подвластным «чуткому слуху» Ахматовой. В её стихах можно услышать «грай вороний и вопль паровоза», различить, как «звучал то медный смех, / То плач струился серебристый», строки Ахматовой доносят до нас «нежнейшую из всех бесед», которую «слышат только пчёлы», и «утомительный гул разговоров»; они явят нам и музыку: «грохочут победные трубы», «голоса органа снова грянут», «мать поёт, качая колыбель», и «за заставой воет шарманка».

Но, превосходя слух физический, поэтический слух выводит поэта за рамки реального звучащего бытия, и тогда становится слышным и «чёрный шепоток беды», и «голос тревоги», и «дикий вопль судьбы». То, что, казалось, не воспринимается физическим слухом, уже нельзя не расслышать: «грохочет тишина, моих не слыша слов», «голос вечности поёт». Но, удивительно, как в ахматовских строчках соседствуют и переплетаются реальные и нереальные звуки:

А ещё так недавно, недавно
Замирали вокруг тополя,
И звенела и пела отравно
Несказанная радость твоя.