admin

Обоснование десятины

Обоснование десятины небезынтересно сопоставить с аргументацией, выдвигаемой в близкие к Цезарию времена против уплаты государственного налога, в частности Сальвианом Марсельским. Тот находит его глубоко несправедливым по сути, никоим образом не оправданным собственными интересами плательщиков, даже напротив, сугубо разрушительным, и едва ли не в наибольшей мере систему налогообложения, по его мнению, дискредитирует то обстоятельство, что от нее страдают и гибнут в первую очередь бедные. "К тому же несчастные бедняки... ведать не ведают, зачем и на каком основании платят.

Да и кому позволено рассуждать о том, чего ради ему платить, или кому разрешено разбираться, почему он должен?!" За этими горькими словами Сальвиана, вероятно, встает более или менее реальная фискальная практика, но еще - его непоколебимое убеждение, что должно быть иначе. Человеку необходимо знать, в чем и почему именно он участвует, и подобное понимание и добровольное принятие сути происходящего, помимо практической пользы делу, само по себе справедливо. Зеркальное совпадение критики одного налога с апологией другого лишний раз удостоверяет добротный реализм Цезария, однако, кроме того наводит на мысль, что и изучение римского фиска, которому сегодня приписывается столько значения для судеб раннего средневековья, не может замыкаться в тесных рамках истории филиаций неких институтов, как этого желают те французские историки, для кого орифламма позитивизма все еще символизирует их методологическое алиби.

Известная библейская парабола о "денарии кесаря" обосновывает уплату подати римскому императору ничем иным, как его изображением и легендой на монете. Читателя текстов меровингского времени подобная "субъективность" денег не удивит. Согласно аргументированному предположению Я. Вуда, появление в Галлии конца VI в., по прошествии нескольких десятилетий после кончины нашего епископа, наряду с королевской, особой епископской монетной чеканки обусловлено стремлением пастырей иметь в денежном обращении настоящие церковные деньги, по своей сути предназначенные служить милостыней и десятиной44. Судя по всему, практики церковного и светского налогообложения может связывать не только внешнее сходство, но и прямой обмен оправдавшим себя опытом.